Один из самых интересных проектов, развивающихся в системе Ассоциации участников технологических кружков — «Альманах практик будущего». Главная задача, которую мы пытаемся решить в рамках этого направления — рассказать про уже существующие практики будущего: проекты социальных и технологических энтузиастов, ориентированные на совершенствование социо-технологического уклада. «Альманах» призван помочь вырастить и поддержать сеть кружков, котофрые начинают объединяться вокруг применения новых технологий, решения общественных проблем и попыток сформировать образ будущего, которого им хотелось бы достичь. Для Кружкового движения несомненна ценность будущего, в котором взаимоотношения человека, природы и техносферы будут гармоничными. Очевидно, что подобный подход должен привести к появлению новой среды обитания, в которой человек перестанет быть потребителем невозобновляемых ресурсов планеты. Один из тех, кто у нас в стране пытается нащупать контуры такой среды — Георгий АФАНАСЬЕВ, основатель и владелец фермы «Лесные сады» в Тульской области. Поэтому совершенно не случайно руководитель направления «Альманах практик будущего» Анастасия СТАРОСТИНСКАЯ решила побеседовать с ним.
А.С.: Георгий Эдгардович, расскажите о своей деятельности, в чем ее суть?
Г. А.: «Лесные сады» — одна из площадок, где мы проектируем систему агробиоценоза, исследуем и отрабатываем типовые связи в ее рамках. Главная цель этих работ — сохранить естественные циклы жизни растений. В современной индустриальной парадигме человек как бы «жонглирует» элементами искусственных систем, что требует от него постоянного приложения усилий. Если же он долго, скажем, не занимается своими полями, они начинают постепенно превращаться в леса. Мы решили изначально строить живую самоподдерживающуюся систему на основе лесов. Опираемся на труды В. В. Докучаева и В. И. Вернадского, исследуем также опыт пермакультуры… Смысл агробиоценоза — производство основных ресурсов для жизнедеятельности человека на базе возобновляемых ресурсов, в том числе источников энергии.
Вторая наша задача — проектирование антропобиоценозов. Это биоценозы, в систему которых вписан человек, то есть когда производственная площадка не отделена от места его проживания. Практики создания атробиоценозов в мире реализуются в том числе и через сити—фермерство. В моей личной истории есть опыт разработки стратегии городов, например, в рамках создания социально—экономической стратегии Москвы был предложен проект «Город в парке», для Елабуги — «Зеленый город». В своих работах мы опираемся на принципы живых систем. Живые системы должны «обнимать» городскую застройку, сейчас же все происходит наоборот — парки находятся внутри жилых и производственных массивов, требуя постоянной поддержки со стороны человека. Если помещать жилые дома в зеленые массивы, тогда парк станет как бы заботиться о застройке: наш выдох — это вдох для растения, и наоборот. В таких условиях даже здоровье человека будет формироваться в других, более благоприятных, условиях. У обитателей городов нового типа будет возможность собирать в лесах, окружающих их населенный пункт, нужные им растения. Им не придется избыточно оплачивать из своих налогов уход за деревьями и их посадку, природа станет заботиться о горожанине, давать ему ресурсы, а не требовать их от него.
Человек должен стать частью экосистемы. Всем нам кажется, что сегодня люди отделены от природы. Но это не так. На протяжении всей истории человека как биологического вида происходила не просто его эволюция, а коэволюция, т. е. совместное развитие с другими живыми организмами. Эти связи сформированы тысячи лет назад, их надо только понять и научиться использовать.
А.С.: Вы сейчас упомянули коэволюцию человека с другими окружающими нас живыми существами. А что понимание ее сути дает вам в ваших исследованиях?
Г. А.: Очень многое. Оно позволяет взглянуть на природные процессы совсем по—другому, вскрыть их глубинные причины. Вот, например, если не будет медовой пчелы и других насекомых, то многие растения исчезнут. Через цепочку природных, сложившихся в процессе коэволюции, связей это безусловно скажется на человеке. А как? Этот вопрос пока исследован плохо. Мы видим, что растения в короткий период могут менять свой химический состав — вырабатывать фитоэстрогены, которые сильно влияют на фертильность тех существ, которые употребляют их в пищу. Таким образом растения через поколение способны снизить количество овец, которые их поедают. Если растения могут так влиять на животных, то вполне возможно, что они могут повлиять и на репродуктивность людей. Да мы и видим, что в городах ухудшается здоровье жителей, повышается вероятность бесплодия. Если взяться за исследование таких процессов серьезно, можно сделать настоящее открытие! Те задачи, которые животные решают бегством, преследованием добычи, растения вынуждены решать, не двигаясь с места. Именно по этой причине считается, что биохимия производимых растениями веществ на порядок более разнообразна, чем этот же показатель у теплокровных живых существ. Назовем только некоторые типы веществ: аттрактанты, фитонциды, репелленты (отпугивающие вещества), инсектициды, антибиотики и т. д. Поэтому от изучения и понимания взаимосвязей, наработанных нами в процессе коэволюции, может зависеть и наша жизнь.
А.С.: Что или кто навел вас на мысль заняться проектированием среды обитания будущего?
Г. А.: Я следую общей традиции русской школы мысли улучшения себя и мира (в XX веке нашедшего выражение в технологиях социального и социокультурного проектирования). Мой подход — реализация будущего сейчас. Бессмысленно его предугадывать, надо переносить будущее, которое вы считаете важным, в настоящее. Со временем я понял, что мои интересы не ограничиваются экономикой или цифровыми технологиями, мне интересно расширить систему проектирования на область сосуществования природы и человека. Так я и пришел к тому, чем занимаюсь сейчас — к проектированию живых систем.
А.С.: К какому будущему вы хотели бы прийти? Чем оно должно отличаться от окружающего нас настоящего?
Г. А.: Во—первых, нужно провести редизайн территорий, заселенных людьми, чтобы пространство поддерживало человека, а не требовало от него ресурсов. Перевозки грузов должны стать минимальными, производство должно быть налажено там же, где идет и потребление ресурсов, товаров. Это не подразумевает изолированности сообществ друг от друга: все люди планеты должны сохранять широкие возможности связи друг с другом через информационные электронные сети. Но само отношение к поселению должно измениться, любая территория проживания должна быть производящей. Земля, на которой живет человек, должна обеспечивать его свежим воздухом, едой, энергией, сырьем.
Очень хочу, чтобы изменилось отношение к оценке результатов деятельности. Сейчас оценивают, сколько земля приносит денег. А нужно оценивать, как развивается живая система, в каком она состоянии по результатам человеческой активности. Например, сейчас норильским никелем надо обеспечивать весь мир, а значит не важно, что там происходит помимо добычи никеля, как там живут люди, — так не должно быть. Производство нужно организовать так, чтобы на этой территории было можно и хотелось жить. Чтобы там можно было пить воду из ручьев и рек.
Во—вторых, по моему глубокому убеждению еда вообще не должна продаваться в мире будущего. В «Лесных садах» сегодня фактически продают не еду. Годовая подписка нашей фермы — это возможность взять ресурсы на производство еды, вырастить ее и отправить подписчику. В будущем производство и готовка еды должны быть вписаны в жизнь человека, это ответственнее по отношению к своему здоровью. Аквариум должен перестать быть телевизором, а должен стать холодильником, где хранится твоя еда. Также надо что—то поделать перед едой, организму нужна физическая нагрузка, иначе он не хочет есть. Есть без аппетита — путь в никуда. Территория обитания должна предлагать необходимый ежедневный объем движения. Конечно, могут быть персональные помощники, в том числе технологические (роботы и коботы, кулинарные машины, и пр.) — но выбирать программы человек должен сам. Это будет более честный мир.
Останутся ли в будущем кафе и рестораны — я не знаю. Сейчас это пространства для общения, еда на самом деле вторична. Практика угощать других едой, безусловно, хорошая, ее стоит поддерживать в офисе, например. Может быть, рестораны и останутся, но будут по—другому устроены. В них станут брать деньги за возможность провести переговоры или пообщаться с друзьями, а не за еду.
В—третьих, должен измениться «статус» и количество домашних животных. Сейчас семь миллиардов четвероногих обитают в городах. Они не вписаны в агробиоценоз, просто психологически заменяют детей, требуют внимания и ничего не отдают. Это должно измениться. Все участники живой системы должны что—то производить, отдавать, а не только потреблять.
Участник живой экономической системы не сможет отказаться от работы. Например, корова не может не есть траву, это часть ее жизненного цикла. Такая же часть жизненного цикла человека — труд, или деятельность, направленная на функционирование всей живой системы. Вообще говоря, сосуществование животных и человека в системе нетрудно организовать на очень выгодных условиях для всех участников. Скажем, стадо овец может быстро удвоиться, но этот процесс нужно корректировать, чтобы не было перенаселения. При этом до 30% объема за счет прироста живой системы человек может забирать, вообще не участвуя в кормлении и обеспечении популяции животных, если правильно спроектирована среда. Так что в будущем домашние животные должны быть вписаны в живую систему, развитие которой может корректировать человек.
В—четвертых, необходимо изменить систему сбора и переработки отходов. Положа руку на сердце, отмечу: именно города легче всего достроить до живой системы. В городе есть СО2 — ценный ресурс для роста растений. Но нужно многое и поменять. Так, сегодня в городах туалетная вода уходит в единый слив с водой из ванной комнаты и кухни, превращаясь из—за различных моющих средств в яд. Надо делать отдельные сливы для канализационных и технических вод («серая вода»). Не так давно проведенный конкурс «Туалет без воды» показал, что канализационные стоки — серьезный производящий ресурс. Если включить туалеты в структуру живых систем, они принесут немалую пользу.
В—пятых, в мире будущего должны быть организованы личные запасы семей. Семена сельскохозяйственных растений должны находиться в собственном хранилище. Там же следует держать и собственный генетический материал — плацента (стволовые клетки), состриги ногтей (могут фиксировать изменения в состоянии здоровья), сперма, яйцеклетки, образцы микробиомов различных органов (кишечника, например). Это то, чем каждый человек и каждая семья должны владеть — это своеобразный семейный капитал.
А.С.: Что для вас «будущее всеобщего процветания»? Как оно выглядит?
Г. А.: Для меня это, прежде всего, счастье человечества как общности, счастье, заключающееся в нужности человека миру. Ведь только у людей есть уникальная возможность — проектирование агробиоценозов. Мы можем отбирать лучшие гены и собирать их в живые системы. Конечно, эволюция тоже это делает, но очень медленно и по непонятным нам алгоритмам. Только человек способен это делать быстро, но вместо этого занимается геноцидом себе подобных и окружающего мира.
А.С.: Какова по вашему мнению роль технологий в будущем?
Г. А.: Я думаю, что эта роль будет значительной, но вот сами технологии станут другими, то есть они будут направлены на решение задач, которых в настоящем почти нет. Скажем, появится высокотехнологичное оборудования для мелких производств, таких которые будут размещены в каждом домохозяйстве — в подвале, или на чердаке… Думаю будет создан новый вид искусственного интеллекта — электронный домовенок, который принадлежит семье, все знает про хозяйство и заботится о нем.
А.С.: В каких направлениях, по вашему мнению, нужно проводить исследовательские работы, чтобы будущее «по Афанасьеву» наступило?
Г. А.: Нужно работать над созданием искусственного интеллекта нового типа — электронного домовенка, который станет незаменимым помощником человека в хозяйстве, «новой печкой», от которой строится дом и прилегающая к нему территория.
Кроме того, пристальное внимание следует уделить современным технологиям преобразования вещества и энергии в масштабах одного домохозяйства. Почти все «производства» осуществимы внутри квартиры, домовладения или небольших поселений.
Людей нужно подталкивать к осознанию того, что их главная функция не потреблять, а находить в окружающей нас природе лучшие гены и формировать из них живые системы. Стоило бы сделать эту идею главным направлением развития человечества, человек как конструктор живых систем вокруг себя для своей семьи.
Да и самому человеку неплохо бы начать готовить себя к будущему — нужно в процессе жизни приобретать самые разные навыки: от умения грамотно высаживать различные сельскохозяйственные растения до способности самостоятельно заменить сцепление в трактор или управлять роем дронов.
А.С.: Скажите, Георгий Эдгардович, существует ли сообщество ваших единомышленников? Кто в него входит? Насколько оно велико?
Г. А.: Сообщества проектировщиков агробиоценоза пока нет, но наверняка будет, ведь идея—то действительно стоящая! Сам в одиночку я, конечно, с созданием такого сообщества не справлюсь, а вот вместе с Кружковым движением, которое вы представляете, может это и получится. Себя я в этом процессе вижу первопроходцем и идеологом.
Вместе с тем отмечу, что сочувствующие нашему движению организации — есть. У меня налажен хороший контакт, скажем, с ботаническими садами и с еще примерно десятком сообществ, с которыми практикуются различные формы обмена. Кто—то из них помогает нам с семенами и с животными, кто—то по инженерной части или новой кулинарии дикоросов. Каждый год проводим летние школы, а также приглашаем волонтеров принимать участие в заботе о ферме: собирать чайные травы, пересаживать растения и прочее. Я всегда рад, когда в «Лесные сады» приезжают наши подписчики.
А.С.: Как вы думаете, почему ваша практика пока не стала повсеместной? Что этому мешает?
Г. А.: Что мешает? Да практически все!
Посудите сами, современные семена, предназначенные для индустриального сельского хозяйства, малопригодны для моих целей. Мне нужны ремонтантные сорта для годового конвейера, а такого посевного материала мало или нет, да и селекция велась в первую очередь в направлении пригодности к механической уборке, хорошей транспортабельности и хранимости продуктов.
Подобным образом ситуация обстоит и с техникой. Та, что предназначена для садоводов—любителей и подсобных хозяйств малопроизводительна для моих задач (все—таки масштаб хозяйства у меня побольше). Техника же для индустриальных сельхозпредприятий для меня велика, ее использование в рамках одной фермы — невыгодно, а приобретение экономически затратно.
Но мы ищем партнеров с кем можно построить мир на основе принципов живых систем, сотрудничество с которыми будет идти не по принципам конкуренции, а скорее на основе симбиоза…